 КАК НАМ ЖИТЬ ВМЕСТЕ?
ведь нам жить
Галина Артеменко, Евгения Дылева, Андрей Рысев, Россия
фото Аллы Пятибратовой, Кыргызстан
За
неделю, что мы собирали мнения и писали этот текст, в Петербурге
случились два события «по нашей теме». Одно – в начале недели, другое – в
конце. Одно – хорошее, другое – нет. Расскажем по порядку.
В
Петербурге открылся театр «Вместе» - подростки разных национальностей в
возрасте от 14 до 17 лет за полгода создадут спектакль в жанре
«документального театра».
«Это экспериментальная история о любви и
ненависти к "своим" и "чужим", о ксенофобии и толерантности, -
комментирует координатор проекта Надежда Мухина. - Наш проект - это
исследование и размышление о том, что происходит в многонациональном
Петербурге, в его очень разных жителях, в нас самих здесь и сейчас».
Второе
событие – правозащитники обратили внимание, что недавно изданный на
русском, кыргызском, узбекском и таджикском языках общественной
организацией «Взгляд в будущее» «Справочник трудового мигранта»,
призванный помочь приезжим лучше ориентироваться в городе, на деле
оскорбляет этих людей. Там почему-то нормальными и симпатичными
изображены пограничник в Пулково, доктор в медицинском центре,
экскурсовод в Эрмитаже. А вот приезжие – в виде строительных
инструментов, вместо голов у них – валики, шпатели и т.д. В общем,
карикатуры на людей. Кроме шума в Интернете, история имела продолжение -
председатель Центра «Образование трудовых мигрантов стран-участников
СНГ» Махсуд Абдужаббаров начал «сбор подписей земляков» под заявлением в
суд. Прокуратура Петербурга - инициировала проверку общественной
организации «Взгляд в будущее», а петербургский омбудсмен Александр
Шишлов назвал книжку «нетолерантной».
Мы решили предоставить слово самым разным людям, которые формулируют для
наших читателей – что же такое «толерантность». Мы не обращаемся к
словарям и не ищем этимологические корни слова – это сделать легко и
самим читателям. Просто давайте послушаем представителей власти, ученых,
правозащитников, людей самых разных профессий, национальностей и
возрастов.
Михаил
Федотов, советник президента РФ и председатель Совета при Президенте
РФ по развитию гражданского общества и правам человека:
-
Уважительное отношение к тем, у кого другой цвет кожи, кто
придерживается иных взглядов, кто говорит на другом языке, у кого другие
культурные традиции - вот что такое толерантность. Это и уважать
другого, который на тебя не похож, но и требовать от него такого же
отношения. Этого можно добиться воспитанием. Начинать надо с детского
сада, я бы даже сказал с воспитания воспитателей детского сада. С
родителей невозможно - у нас не тоталитарное государство. Но к родителям
нужно добраться через детей. Если мы сейчас сможем сформировать
поколение современных толерантных людей, то именно они будут формировать
такое отношение, такое поведение у своих родителей. Ведь когда ребенок
будет говорить «папа, не разговаривай грубо с мамой» и «не лупи моего
младшего братика за то, что он разбил чашку» вот это и будет воспитание
толерантности через детей и благодаря им.
Наталия Евдокимова, ответственный секретарь Правозащитного совета Санкт-Петербурга:
-
Толерантность – иностранное слово, и у нашего человека прямых
ассоциаций не вызывает – возможно (но только отчасти!) в этом кроется
причина того, что многим не слишком нравится это слово. Но дело ведь не в
самом термине, согласитесь – в его значении. По-дружески, с пониманием,
спокойно относиться к людям – общечеловеческое правило, независимо от
того, какой у них цвет глаз или кожи.
Но мне кажется, прежде всего,
неприятие слова связано с его применением. Происходит обесценивание
самого понятия, когда городская программа «Толерантность», имеющая под
собой некую финансовую основу, лишена механизма реализации даже немногих
конкретных дел, которые там прописаны. Получается, что она не очень-то и
выполнима, и за ней ничего не стоит, кроме не особо эффективных и
результативных акций с раздачей буклетов и пустых речей. Страшно вот
что: отсутствие понимания между людьми порождает насилие. Как ни страшно
это звучит, мы либо понимаем друг друга, либо убиваем: нравственно,
социально, физически. Осознать это и разобраться – прямое, необходимое
государственное дело, прежде всего. У людей, живущих там, куда
приезжают, и у тех, кто приезжает – разный менталитет. Например, многие
горожане говорят о том, что им непонятно и неприятно, когда кто-то ходит
по улицам в халате и шлёпанцах, а приезжие, например, искренне не
понимают, как можно жить в доме и не знать, что за люди живут по
соседству. В то же время нельзя приезжать в «чужой монастырь со своим
уставом» Это обычные, бытовые вещи, кажется, понятные и исправимые на
бытовом уровне. Если конечно, националисты не будут кричать «Россия –
для русских», а государство не останется безучастным к проблемам
миграционной политики, направленной на разумный диалог между странами
приёма и отправления.
Станислав Ткаченко, доцент кафедры Европейских
Исследований СПбГУ, руководитель магистерской программы «Дипломатия
Российской Федерации и зарубежных стран»:
- Определений
толерантности много, но они все упираются в несколько основных
постулатов - признавать ценность иных традиций, иных сообществ и
относится к ним с интересом и пытаться увидеть в них некое позитивное
зерно и позитивное содержание. У нас есть прекрасные традиции у разных
народов и разных групп - ведь толерантность это не только этнический
вопрос, это и религия, и возрастные традиции, нестандартные сексуальные
ориентации и понимание того, чем они обогащают нашу культуру, нашу
повседневную жизнь - это очень важно. Нация - это ежедневный референдум,
когда люди ежедневно голосуют за то, что они хотят жить вместе.
Вера
Сахарова, начальник Управления координации государственных программ по
межнациональным отношениям и связи с соотечественниками за рубежом
Правительства Петербурга:
- Для нас толерантность - это регулятор отношений и нормальной температуры в обществе, культурное многообразие.
Уважать дом, через порог которого переступаешь
Грань,
за которой наступает непонимание или обида на поле «свой-чужой», очень
тонка. Понимание и доверие легко разрушить. Мы вспоминаем еще одно
событие – теперь уже почти двухлетней Давности. Самолет
Петербург-Худжанд. Мы идем через пограничный контроль вместе с сотней
мужчин – от совсем молодых до седых. Черные куртки, смуглые лица. Они
летят домой, сданы в багаж вещи – от тяжелых баулов до детских
велосипедов. Нас поразило тогда, как грубо разговаривали с этими людьми
сотрудники аэропорта: «Куда пошел, что, по-русски не понимаешь?» Самолет сел, и какой-то молоденький мальчишка сказал одной из нас: «Ну
вот теперь мы на своей земле, я тут могу по-русски не говорить и ты
меня не поймешь».
Следующая картинка. Город Исфара. Как многие
таджикские города и села – это поселения женщин и детей. Мужчины – на
заработках. Мальчики идут из школы домой – все как у нас - аккуратные
пиджачки, брючки, галстуки. Они уже почти не говорят по-русски, но
знают, что, когда вырастут, наверное, поедут в Россию – работать. Вот
дом, в котором живет женщина, муж ее 14 лет назад пропал в России. Она
пишет ему письма все эти 14 лет. Вот парк, в нем – киоск с вывеской
«Отправка в Россию». Тут можно узнать условия. Но вряд ли можно узнать
судьбу.
И снова – самолет. Мы летим домой вместе с мужчинами разных возрастов, которые летят работать…
Нигора Бухаризаде, журналист:
- Толерантность,
мне кажется, - это нормальное ощущение, восприятие окружающего мира,
внутреннее убеждение в том, что ты - нормальный, цивилизованный человек -
способен слушать и слышать такого же человека. Какая разница, как этот
человек выглядит – важно, что у него внутри. Опять-таки, повторю: само
по себе это ощущение не появляется, не приходит «ниоткуда». Его надо
воспитывать. Моя дочь училась в Америке. Вернувшись, она рассказала, что
никто не «вбивает» насильно в головы учеников то, что они должны быть
толерантны, терпимы к каким-либо событиям или людям. Просто в обычные
учебные дни органично вплетались разные небольшие события: акции, дни
греческой или, например мексиканской культуры. Думаю, это отличная
возможность лучше узнать друг друга, лучше относиться к людям и их
понимать.
Ни в коем случае не хочу ограничиваться примером одной
страны (хотя именно в США исключён националистический лозунг – там нет
титульной нации, «Америка для американцев» - звучит
нелепо). Ограничиваться и не требуется – во многих государствах на
государственном уровне действуют программы толерантности,
разрабатываются цивилизованные принципы миграционной политики. Другое
дело, что в любом обществе должен действовать разумный принцип
нормальных хозяев дома и тех, кто приезжает: взаимоуважение личности,
традиций, воззрений. У меня родился сын, сейчас ему только два месяца.
Искренне хочется, чтобы он рос в атмосфере доверия, чтобы у него были
хорошие, надёжные друзья – это желание любой мамы, любого папы. При чём
здесь цвет глаз и национальность? Другое дело, что человек, где бы он ни
родился, должен помнить истоки – родные для предков места, и это задача
семьи.
Фаррух Сатторов, руководитель молодежного отделения таджикской диаспоры (МОСТ – молодежное общество таджикских студентов):
- Толерантность,
на мой взгляд, взаимоуважение к культуре, обычаям, законам страны, в
которую приезжаешь, с одной стороны. А с другой - умение никому не
навязывать свои правила. Мы можем избегать, как кажется некоторым,
сложного слова - «толерантность», но не находится на сегодняшний день
другой терминологии. Терпимость – слово неоднозначное. И потом, почему
мы должны кого-то терпеть? Должен признать, что многие мои
соотечественники, приезжающие в Россию, вообще не знают слово
«толерантность», но, безусловно, должны понимать, что следует уважать
дом, через порог которого переступаешь.
Традиционное уважение к
старшему поколению, помощь детям и взрослым, взаимовыручка – на этом
должны строиться взаимоотношения между людьми. Толерантность учит
вежливости, но это правило, принцип общечеловеческих отношений. Изучение
языка той страны, в которой находишься – необходимость, ключ к
пониманию. Но это применимо местонахождению в любой точке земного шара –
не будешь знать языка, не поймёшь, с чем к тебе обращаются люди и
объяснить им, что требуется тебе. Без знания языка не сможешь найти
нормальную работу. Мы в нашей общественной организации стараемся
помогать студентам, приезжающим в Петербург, быстрее адаптироваться.
Обучение языку – важно. Но важнее, чтобы у людей было понимание
справедливости, честности, милосердия, человеколюбия.
Щепотка ксенофобии живет в душе каждого ?
На
одном из заседаний Экспертного совета по вопросам укрепления
толерантности в Петербурге – есть у нас и такой и проходит он в Смольном
– генеральный директор ООО «Центр социальных проектов «Белый дом»,
старший научный сотрудник факультета политологии СПбГУ Инна Бурикова
предоставила информацию экспертов об итогах мониторинга реализации
городской программы "Толерантность" в первом полугодии 2012 года. По ее
словам, различных культурных мероприятий, предусмотренных программой,
прошло значительно больше, нежели за аналогичный период 2011 года - их
число увеличилось с 1564 до 3607. «Коренное население в целом
демонстрирует высокий уровень толерантности, но экспертов беспокоит то,
что воспитательные цели программы находятся в значительном дисбалансе с
социокультурной адаптацией мигрантов», - отмечает Бурикова. Проще
говоря, нет законодательных механизмов, которые бы позволили влиять на
приезжих, чтобы они овладевали русским языком, узнавали о том регионе,
куда они приехали зарабатывать деньги, учились вести себя в другой
культуре.
"Трудности с участниками процесса, потому что у властей нет
прямого доступа к сообществам мигрантов. Где их найти? - говорит
Бурикова. - У районов нет прямого выхода на легальных и нелегальных
мигрантов, налицо отсутствие заинтересованности мигрантов к культурной
адаптации".
Но в Петербурге сами горожане создали волонтерский проект, который помогает детям приезжих учиться говорить по-русски.
О
том, что такое лично для нее понятие «толерантность» говорит Леокадия
Френкель, участник волонтерского проекта «Дети Петербурга» по обучению
детей мигрантов русскому языку:
- Толерантность – это умение
спокойно воспринимать тех, кто отличается от тебя — языком, акцентом,
одеждой, религиозными взглядами и так далее. Разумеется, если они не
пытаются навязывать свои взгляды тебе. Толерантность не означает любить
тех, кто тебе не близок. Достаточно не выражать агрессии и презрения.
Думаю, щепотка ксенофобии живет в душе каждого — такова человеческая
природа. Умение подавлять в себе раздражение от столкновения с чуждым,
непривычным, незнакомым — вопрос общей культуры человека, его
воспитанности, умения жить в современном социуме. Россия — страна с
тяжелым наследием многовековой политики поощрения и разжигания
ксенофобии. Не случайно русское слово «погром» вошло во все языки мира. В
СССР постоянно говорили о «дружбе народов», о том, что мы — единый
«советский народ». Это была ложь не только по отношению к евреям
(политика государственного антисемитизма просуществовала до самого конца
1980-х годов), но и по отношению к чеченцам, полякам, немцам… Нужно
рассказывать об этом позорном прошлом — в школе, детском саду, по
телевидению и радио. Воспитание толерантности должно быть частью
постоянной работы государства и общества, а не просто строчкой в
городском бюджете.
Толерантность - это культурное желание воспринимать иное и от этого балдеть!
Петербург
строился разными людьми, сюда приезжали и становились петербуржцами,
ленинградцами. Этот город не был «плавильным котлом», но он воспитывал и
умел открыть в человеке лучшие качества, творческое начало. А сейчас,
способен ли сейчас наш город на это? Есть ли у него на это силы?
Александр
Марголис, член Совета по сохранению культурного наследия при
Правительстве Петербурга, председатель Петербургского отделения
Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры:
-
Толерантность – это терпимость, способность считаться с другим мнением
и поддерживать отношения с людьми, придерживающихся иных взглядов. Но
для этого нужно очень стараться. Вот мы сейчас стоим с вами на Большой
Морской улице и сама архитектура нам дает хороший урок - ведь наш город
строился самыми различными архитекторами из разных стран Европы. И ведь
как-то договаривались! То, что они создали, оказалось не какофонией, а
симфонией и всем нам просто нужно считаться с этой традицией. Каким-то
образом в этом городе совмещались, порой, несовместимые вещи, т.е.
каждое следующее поколение архитекторов не подавляло и не разрушало то,
что сделали их предшественники и поддерживало их шедевры. В результате
сложился уникальный мегаполис. И это урок, пожалуй, всему человечеству -
такое возможно! Сейчас многие возражают, мол, это утопия, это
литературная конструкция, на что я отвечаю, приезжайте в наш город,
пройдитесь по набережным, полистайте путеводитель и вы поймете какой это
Вавилон, какой это интернационал! Но раз у них это получилось, значит и
у нас это тоже может получиться как в архитектуре, так и среди людей.
Наталия Соколовская, писатель, ведущий редактор издательской группы «Лениздат». Наталия 10 лет прожила в Грузии:
-
Я ни в коем случае не ностальгирую по советским временам, но у нас в
классе никто и не задумывался – кто татарин, кто еврей, кто армянин. И
мой сын уже в девяностые ходил в Петербурге в детский сад и в школу – со
своей грузинской фамилией. И никогда ничего такого… Но вот сейчас
произошел какой-то надлом, что – то случилось… Но ведь есть же чернокожий
Лондон и смуглый Париж. Что же происходит у нас? Есть очень важный
момент, вот для меня, как для филолога, в частности, В той же Франции
все приезжие говорят на языке страны, в которой живут. Здесь мы сами
нередко теперь попадаем в другую языковую среду, и это воспринимается
коренным населением на подсознательном уровне как факт агрессии. А ведь
люди приехали к нам, потому что им деваться некуда – негде работать, не
на что содержать семьи. То, как приезжие себя ведут, то, как одеваются –
многим не нравится. Но я должна сказать, что и наша родная российская
публика, приезжающая в наш город – вот идут в летний день мужчины в
резиновых тапочках на босу ногу, в спортивных штанах и в майках – прямо
по центру города, по Невскому и по Дворцовой. И что? Это также очень
раздражает. Дело не в том, какой цвет глаз или волос, а в
прогрессирующем хамстве, которое, нередко, исходит от самых разных
людей. Кстати, в роли «понаехавших» вполне может оказаться и любой
россиянин. В той же Финляндии можно услышать в адрес многочисленных
русскоязычных (1% населения небольшой северной страны) от финнов
недовольные слова, что-то типа нашего «понаехали тут». Так что никогда
не надо зарекаться… Мы также нередко дико выглядим со своими манерами и
привычками в европейских странах - как разговариваем, как себя ведем,
как едим, как бегаем по магазинам…
Вот еще вспомнила недавнее - я иду
у себя во дворе и несколько человек, приехавших из Средней Азии, идут
мне навстречу, со взрослыми – мальчик лет 12-ти. Вдруг он натыкается на
мой взгляд. А я просто иду и думаю о своем, но, видимо, в моем взгляде
было какое-то напряжение. И он, проходя мимо меня, тихо говорит:
«Извините». Мне так стало его жалко: ведь они, эти дети, вырастают тут,
вдалеке от своего дома, среди нашего холода. Я понимаю, как испугался
ребенок – идет местная женщина, смотрит на него, как ему кажется, «не
так». И он заранее извиняется. Ведь это тоже трагедия – детства без
родины, этого тихого «извините», будто уже заранее в чем-то виноват –
нам это все тоже придется расхлебывать, изживать вместе».
Илья
Бердышев, врач-психотерапевт, Кризисного центра для детей и подростков,
сотрудник Антидискриминационного центра «Мемориал», участвующий в ряде
проектов, направленных на интеграцию и помощь цыганским детям:
-
Толерантности надо учить, работая с семьями, а не только в школах. В
принципе, какое-то количество программ и мероприятий в школах проводят.
Но, что печально, сами исполнители – учителя говорят, что уже тошнит от
слова «толерантность». А ведь все можно сделать очень интересно – и в
диаспорах встречи проводить, хорошие культурологические учебники
выпустить. Но все надо продумывать очень грамотно – формально-то эта
тема табуирована все равно, потому что любая инициатива снизу
какой-нибудь встречи или диспута по этой теме запросто может быть
неверно понята и нелепо аргументирована как разжигание межнациональной
розни. Как мне представляется толерантность? Это культурное желание
воспринимать иное и от этого балдеть!
…Мы начали разговор с двух
новостей - хорошей и плохой. Кстати, новость про театр «Вместе» прошла
по информационным лентам практически никем не замеченной. Ну, открылся
хороший проект, но не скандал же! Но мы все же напомним – весной будет
спектакль. Приходите. А пока слово Надежде Мухиной, координатору проекта
«Вместе»:
- Не считаю что разбираться, что такое «толерантность», -
это тот вопрос, который нам интересен. В настоящее время это слово, это
понятие серьезно упрощено и оно не является определяющим в работе
нашего театра. Поэтому мы стараемся его не использовать. Наша задача -
договориться, что каждый человек, неважно какой он расы или
вероисповедания, - это человек. Мы не делим людей на «своих и чужих». Еще
одна наша задача - найти ответ на вопрос «как нам жить вместе?»
Материал подготовили петербургские журналисты Галина Артеменко, Евгения Дылева, Андрей Рысев
|