 НА ОБОЧИНЕ ЖИЗНИ
так много людей
как решать эту проблему?
Медея Гогсадзе
фото автора
Эти люди живут на обочине городской трассы в каморках, словно материализованных с африканских снимков прошлого века. Им остается лишь тоскливо смотреть вслед машинам более счастливых и удачливых. Но это вовсе не Африка. Это Самгорский район города Тбилиси – XXI век. Именно здесь, на Кахетинском шоссе №89 обитают (язык не поворачивается сказать – живут) три одиноких больных старика: Варто Симонян (86 лет), Грета Василян (80 лет) и Люба Чаплиева (70 лет). По непонятным причинам у них нет статуса социально незащищенных. И защитить свои права они не могут. Им трудно даже передвигаться. А социальный агент, курирующий эту территорию, не слишком ими интересуется.
Сколько еще таких – выброшенных на обочину жизни?..
ОТВЕРЖЕННЫЕ
Их очень много. В том же Самгорском районе несколько сот таких семей. Не пожалейте времени и отправляйтесь в это милое место. Увидите «картину маслом»: людей, ютящихся в углах заброшенных административных зданий, или в каких-то непонятных сооружениях типа бетонных коробок. Без коммунальных условий, естественно. В двадцать пятом номере шоссе увидите пожилую женщину – Циалу Буалашвили. Тоже живет в указанных выше живописных условиях и тоже без статуса. Помочь ей тоже некому: сын попрошайничает на территории Навтлугского базара и беспробудно пьет. По иронии судьбы, одна из улиц поблизости называется Европейской. И никого не смущает, что рядом люди живут в таких норах, в каких в Европе даже собак не держат. К сожалению, подобные картины можно увидеть по всей Грузии. Отверженные – вот как можно назвать этих людей. Тема статуса социально незащищенных для них – вопрос элементарного выживания.
- Последние три года мы активно занимаемся социально незащищенным контингентом, – говорит председатель НПО «Союз безработных для занятости» Тамара Иовашвили. – Самая беззащитная категория – это инвалиды и пенсионеры. Вот конкретный пример: Манана Гунцадзе, 68 лет, живет с матерью и тетей, которые страдают склерозом. Пенсии не хватает даже на памперсы. Семья потеряла квартиру, им пришлось жить в подъезде. Как-то приехала соседка, проживающая за границей, пожалела бабушек и предоставила им лоджию своей квартиры. Остальные комнаты закрыла на ключ. И вот, приходит социальный агент и выносит вердикт: мол, врете – это ваша квартира. А другие комнаты вы специально закрыли. Доказать ей что-то было невозможно. В результате старушки лишились статуса. То есть, остались без социальной помощи, льгот на энергообслуживание, льготного медицинского страхования и места в бесплатной столовой. У Мананы Гунцадзе после этого визита случился сердечный приступ. Она попросила поместить одну из старушек в дом престарелых вне очереди. Наша организация выступила с ходатайством на имя председателя агентства социальной помощи при министерстве здравоохранения Зазы Сопромадзе. В ответе черным по белому написано, что агентство не видит причин для внеочередного размещения и готово предоставить лишь сервис по уходу на дому. Вот еще пример: женщина преклонных лет живет с сыном-инвалидом в уголке подвала жилого корпуса в Глдани. Площадь подвала – 70 кв. метров. Приходит агент и записывает общую квадратуру. И люди не получают статуса. В регионах ситуация еще хуже. Вот факт из Зестафони: безработная женщина; у матери диабет и нет ног, брат тоже лежачий больной. И эту семью лишили статуса социально незащищенных! Мы опубликовали это в социальных сетях и лишь тогда им наконец-то позвонил социальный агент. Это называется подталкивать людей к суициду. А сотрудники департамента социальной помощи с улыбкой на лице объясняют, что мы, НПО, слишком многого от них требуем!
НЕОБХОДИМЫ СИСТЕМНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ
Формирование базы всех нуждающихся в социальной помощи началось в 2005 году. До этого система социальной защиты основывалась на категориях: лицо с ограниченными возможностями, одинокий пенсионер и т.п. Однако эти категории охватывали не все случаи. Поэтому была разработана система, основанная на нуждах. А также произведено ранжирование семей по индексу благополучия. Он выводится по формуле, в которой показатели ситуации (условия, в которых проживает семья, ее доход и пр.) делятся на реальные нужды. Чем меньше результат, тем хуже условия семьи. Однако и этот принцип оказался палкой о двух концах.
Тамара Иовашвили:
- «Грузинская мечта» обещала, что система будет изменена и снова введут категории. Однако изменения вошли только в методологию. В критерии попали факторы жилплощади. Если имеется паркет, ваши баллы поднимаются, даже если ему лет пятьдесят. В компьютер вводятся формальные данные и он выдает формальный ответ. В результате люди лишаются социальной помощи. И виновата не программа, а создавшие ее люди. В нашу организацию обращаются граждане, не сумевшие добиться справедливости. Мы всегда пытаемся им помочь. Конкретный пример: братья Леван и Давид Попишвили сорока и тридцати девяти лет. Они никогда не имели удостоверений личности и никто не хотел им помочь. С нашей помощью им выдали документы, они уже подали заявку на получение статуса. Борьба с системой требует немалых сил и средств. Финансирует нас московский филиал Фонда имени Розы Люксембург (Германия). И дай Бог, чтобы продолжал финансировать. Иначе мы останемся «без рук» и не сможем помочь людям.
Мадлена Хурошвили (координатор проектов НПО «Союз безработных для занятости»):
- Профессиональную пригодность агентов должна ежегодно проверять многопрофильная комиссия в составе специалистов области, юристов и психологов. Люди часто жалуются на грубость агентов и предвзятое отношение. Они заходят в дом, априори уверенные, что вы аферисты. А значит подловить вас – дело профессиональной чести. Сама когда-то была бенефициарием и имела возможность в этом убедиться: социальный агент держался так презрительно, что мы его просто выгнали. Вот еще факт: есть семья, которая проживает в Лило, в самом обычном вагоне. Мать скончалась, остались четверо детей. Отец инвалид, которому бабушка отдала свою почку. А вот социальному агенту вагон показался обширной жилплощадью. И люди лишились статуса с прилагающимися пакетами. Наша организация имеет вес и мы попытались помочь. В результате им выделили хижину за чертой города и включили в кризисную программу мэрии. По идее о таких вещах должны заботиться социальные агенты. Они же в принципе должны звонить во все колокола и предлагать идеи по улучшению системы. Потому что видят реальную ситуацию. Однако они этого не делают.
Тея Гварамадзе (руководитель программ пенсии и социальной помощи при Департаменте социальной защиты Министерства здравоохранения) тоже полагает, что необходимы изменения, но в области методологии:
- Изменения в программу внедрили в 2015 году. Предметы долгосрочного пользования более не считаются предметами роскоши. Наличие телевизора, холодильника и компьютера уже не отражается на конечном балле. И такие факторы, к примеру, как метраж квартиры, или паркет не могут иметь решающего влияния. На самом деле действует целый комплекс факторов. В новой версии также исключено решающее влияние субъективной оценки агентов. Теперь поле для записей личных впечатлений упразднили. Что же касается стремления социальных агентов подловить на обмане, такое возможно. Потому что обманы реально не раз случались. Однажды агент помогла жильцам вынести мебель к соседям. А потом оказалось, что она направлялась именно к этим людям. Они пытались предстать в ее глазах победнее. Так что нельзя судить однобоко.
К слову: «Союз безработных для занятости» ставит под большое сомнение отсуствие решающего влияния субъективной оценки агентов. Почему же тогда трех беспомощных старушек лишили статуса социально незащищенных после визита весьма негативно настроенного агента?!
ГДЕ ЖЕ ВЫХОД?
«Союз безработных для занятости» направил петицию на имя министра здравоохранения труда, здравоохранения и социальной защиты Грузии Давида Сергеенко, в которой зафиксировал свои замечания на предмет системы социальной защиты. И никакого ответа не получил. Между тем, через сотрудничество правительственного и неправительственного сектора можно было бы успешно решать многие проблемы. В Агентстве социальной помощи подумывают о передаче некоторых полномочий муниципалитетам. Это разумно: на местах легче разобраться, кто нуждается на самом деле, а кто просто притворяется. И оперативно оказать помощь. Агентство может оставить за собой функцию мониторинга, разделив ее с неправительственным сектором. А чтобы система вплотную подошла к реальности, принципы ранжирования семей по категориям и реальным нуждам можно эффективно совместить.
|