ЧЕРЕЗ 17 ЛЕТ
я все-таки написала его Лаура-Рамази Мусаева, Россия, Чечня фото Аллы Пятибратовой, Кыргызстан, из Оша
Каждое прощание – это немножечко смерть (французская пословица)
Когда прощаешься с близкими друзьями, то ведь, по сути дела, прощаешься и со своей жизнью, с большей, и, как правило, лучшей её частью. Когда говорю о друзьях, которые у меня были, и о довоенном Грозном, то приходится рассказывать и о своей жизни тоже. И невольно бередишь то, чего не надо бы касаться, то, что нужно оставить для себя. Поверьте, это не так просто.
Время цвета хаки Однажды французская коллега спросила, нравится ли мне французская эстрада. Я, немного подумав, ответила, что песни Патрисии Каас напоминают мне о довоенном, точнее, о предвоенном Грозном (Каас в начале 90-х была очень популярна). А Катрин Денёв напоминает тот маленький мирок, созданный мной и моими друзьями во время бомбардировок Грозного. Журналистка удивилась и начала, как на брифинге, обстреливать меня вопросами: «При чем тут Каас и довоенный Грозный? Катрин Денев и бомбардировки? Радио «Восток»?.. Студенты?.. Лаура, пожалуйста, расскажи мне о Грозном и о том, как вы хотели жить». Осень 1992 года запомнилась одним ярким эпизодом. Мы с однокурсниками сидели в кафе, в котором звучала песня из репертуара Каас. И кто-то из присутствующих, дослушав песню, посетовал на то, что не владеет французским языком. Им никто из нас не владел, и поэтому мы, перебивая друг друга, фантазировали о содержании кто как мог. Кроме одного парня. Он, всегда такой веселый, потряс нас своей вольной интерпретацией-предсказанием. Говорил тихим, западающим в душу голосом: «Я уйду без имени… Имена наши запомнить вам будет трудно, ибо каждый из вас будет забывать своё имя. И это будет цветом вашей жизни… То, что стоит, будет лежать грудами, и будут они называться руинами. С вами и вашими городами будет всё то, что выходит за рамки человеческой души… Каждый из вас будет расплачиваться каждодневным бегством от жизни за грехи другого, такого, как он, и того, кто за себя. И это будет вердикт, вынесенный каждому из вас самим Временем. Оно пройдет для вас черной полосой, и Память будет что-то говорить эхом… Но у каждого из вас будет своя жажда вернуться Домой и поднять руины…» «Мадмуазель Блюз» была слышна всюду. Её песни заказывали на грозненском музыкальном радио «Восток». Многие встретили войну, слушая их. Впрочем, как и я.
1994 год Это был, пожалуй, самый счастливый год в жизни Республики. Люди как будто чувствовали грядущий «апокалипсис», и поэтому студенты старались сойти с ума от счастья: дарили друг другу цветы и комплименты. В самом Грозном появлялись красивые улицы, а старые обновлялись. Грозный и грозненцы сильно полюбили друг друга. Обзывая чеченцев террористами, оскорбляли и Грозный, называя его логовом бандитов. Наш город, как и другие, имеет свою историю, которая схожа с человеческой биографией. 22 июня 1818 года по приказу командующего царскими войсками на Кавказе А. П. Ермолова была построена крепость «Грозная». Предварительно проконсул Кавказа стер с лица земли 40 чеченских сел. Крепость представляла собой правильный шестиугольник, окруженный рвом шириной в 20 метров и земляным валом немного выше человеческого роста. Каждый угол шестиугольника являлся бастионом, на котором стояли пушки. В крепости не раз бывал сосланный на Кавказ декабрист Бестужев-Марлинский. В Московском полку здесь служил поэт А. П. Полежаев, в 1826 году по делу декабристов был арестован А. С. Грибоедов, а в 1840 году на службу поступил Михаил Лермонтов, в крепости бывал и Л.Н. Толстой. Список поэтов и писателей подтверждает: варварский император использовал Кавказ как место для изгнания. Поэтов сюда не только ссылали, они здесь рождаются. Здесь рождаются люди, которые искренне верят в Бога и свою красивую веру никогда не доводят до фанатизма. Эта мудрость дает им сохранить человечность и жизнерадостность. Даже пройдя через все катаклизмы! Не озлобиться - и жить дальше. И снова 1994 год Год войны, начавшейся с ответов на не поставленные вопросы. Она началась с тех ответов, которые искажались под тяжестью правильно поставленных вопросов. В ночь с 25 на 26 ноября я не спала – готовилась к сессии, умудряясь слушать песни Патрисии Каас, чтобы не уснуть. И вдруг… раздался взрыв. Тогда, еще не разбиравшаяся в военных звуках, я очень испугалась. Зло не бывает ложным, как искренние чувства. Наша трагедия и наши чувства сплелись между собой, их невозможно разорвать. Два дня никто не мог выйти из дома: бомбили, стреляли - стреляли в людей, которые хотели жить. Это была увертюра к жестокой войне. К той войне, цинизм которой до сих пор не принимается нашим сознанием. Так же, как не умещается правда этой трагедии на газетных страницах. 28 ноября мы, студенты Чеченского Государственного Университета, начали собираться в аудиториях. Мы не знали, что делать и что говорить друг другу. Мы молча обнимались и тихо плакали. Так к нам подкралась война, которая разразилась через 15 дней… Когда начинался очередной авианалет, жители, не успевшие эвакуироваться - в их числе и мы с друзьями, спускались в грязные подвалы домов. Однажды бомбардировки и артиллерийские обстрелы участились и затянулись на долгие дни, недели, месяцы… Не было ни электричества, ни газа. У всех заканчивались продукты и припасы, необходимые для поддержания гигиены. На улице шла война, врываясь в каждый дом, семью. А в подвале, в котором мы сидели уже который день, догорал последний огарок свечи. На какое-то время наступило затишье, и кто-то успел сбегать домой и принести маленький телевизор, видеомагнитофон и аккумулятор. Когда вернулся, то, к своему ужасу, обнаружил, что кассеты взять забыл! К нашему счастью, в самом видеомагнитофоне оказалась кассета с Вашим фильмом, уважаемая Катрин Денев. Это был «Индокитай» (INDOCHINE). Когда начиналась массированная авиа-атака мы, включали магнитофон и смотрели его. На протяжении 159 минут для нас замолкала война, и мы ЖИЛИ! Мы не думали о страхе, портящем разум, мы не думали о войне, которая разрушала и психику и тела людей. Мы смотрели «Индокитай», и он заражал нас жизнью и планами на будущее. Свет, падающий от экрана, освещал наши юные лица. Ваш фильм помог нам прожить войну - и сохранить в себе человечность. Наконец-то пошел дождь! Дождь-спаситель, ибо мы все хотели пить. Но прежде чем выпить, парень, мечтавший стать врачом, произнес тост: «За тишину, друзей и Катрин Денёв!» Наступило долгожданное перемирие на 48 часов, и дали коридор для беженцев. И мы все разбежались. Как теперь уже выяснилось, навсегда. Но прежде чем разъехаться, меня попросили, так как среди них я одна была журналисткой, написать Вам благодарственное письмо. И я дала слово. Но, как видите, исполнила не сразу. Наконец-то настала ТИШИНА! Восстанавливается наша Республика. Строятся новые дома, улицы. Всё новое - и даже чувства. Тишина, не похожая на саму себя. Иду по новому проспекту и не узнаю свой город. Он потерялся в новостройках. Не узнаю людей, они мне не знакомы. Тишина, в которой эхом звучит наше студенчество и тот довоенный город. В нем было таинство, и Таинству - 200 лет. Оно родилось прежде, чем основали город, и исчезло накануне войны. Быть может, вернется? Совсем недавно встретила одну из девушек, которая была тогда в бомбоубежище. Сидя в кафе, она напомнила мне о благодарственном письме, которое они попросили меня написать Вам. Мы вспомнили тост и выпили за Ваше здоровье минеральную воду: «За тишину, друзей и Катрин Денёв!» Мадам Денёв, очень тяжело обретать новых друзей. Всё можно восстановить: и дом, и имущество, и - в какой-то степени – здоровье. Кроме друзей. С которыми можно вспомнить прошлое, довоенное. Вместо погибших, без вести пропавших и куда-то уехавших друзей осталась глубокая тишина. Мадам, спасибо Вам за «Индокитай», за прекрасную игру, за ту маленькую цивилизацию, которая придавала жизненные краски нашему не яркому настоящему. От всего сердца желаю Вам доброго здоровья, красивых ролей и долгих лет жизни!!! Живите долго, ведь из того круга моих друзей остались Вы одна.
С глубокими и яркими чувствами к Вам, Лаура-Рамази Мусаева, Грозный, Чечня
|