У берегов Сицилии тонет судно, а вместе с ним - как минимум 700 мигрантов, незаконно пробиравшихся с глобального Юга к берегам Европы; они были заперты в трюмах. Они заплатили свои гроши, распрощались с близкими и отправились в путь, чтобы заработать деньги на хлеб. И вот все они погибли такой ужасной смертью. 700 отчаяний и агоний, 700 многократных утрат на родине. В медиа - скууучненькая информация. Так и видишь, как зевает редактор. Это ж вам не "Шарли".
Или этот больной на всю голову подлец-идиот-придурок, который погубил целый самолет в Альпах. Тут уж "теплее", как говорится, ибо ближе к телу. Европа же ж! Жизнь тут дороже, во всех отношениях. И люди тоже. НО! Медиа взахлеб пишут о больном на всю голову подлеце-идиоте-придурке - но почти ничего о пилоте, который пытался спасти всех.
Ну вот как жить на этой планете? Как только откроют новые миры, я эмигрирую нафиг.
В КАРАГАНДЕ ИЩУТ ВЕДЬМ и находят – среди участниц психологических тренингов этим занимается НПО особого назначения – Центр «Виктория» фото мое: она сама выбирает. Цвет, позу, поведение. Она сама эксперт своей жизни
Мне сообщила об этом давняя коллега из Казахстана. Если не вникать - выглядит смешно: некая НПО спутала гештальт-терапию с экзотической религией, а группу роста – с сектой. А если вникнуть – то выглядит угрожающе. Скандал клубится не первый месяц. Подробности тут: http://caucasia.at.ua/news/zabota_osobogo_naznachenija/2013-01-09-1492
Основные диспозиции примерно такие. Дано: наука и практика психология. В ней много разных школ и методик. Одна из них – гештальт-терапия. Есть Московский институт гештальта и психодрамы. Его магистрантка Надежда Шерьязданова проводит тренинги в Караганде. Есть: женщины, которые осознают свои психологические проблемы и приходят на эти тренинги. Видят пользу, охотно работают, позитивно меняют свою жизнь. Пояснить слово «позитивно»: зависела от мамы и слушалась во всем в 30 лет – нашла работу, стала жить самостоятельно, поднимать сына. Или: полностью зависела от мужчины, кромсала тело и душу – а потом отказалась от бесперспективных отношений, стала зарабатывать сама - на себя и сына. Ключевое понятие – самостоятельность, уход от опеки. Возраст – после 30, не маленькие. Имеется: НПО Центр правовой помощи пострадавшим от деятельности религиозных объединений «Виктория». В свою очередь, у Центра имеется: грант от национальной Программы внутриполитической стабильности. Можно бы порадоваться за карагандинцев, которые вон как защищены – от всяких сект и другого «опиума для народа». С одной стороны, защита «Виктории», с другой – помощь психолога. Живи не хочу.
... Читать дальше »
Тихо сижу себе в пустом офисе. Звонок: - Здрасьте! - Здрасьте! - Вас беспокоит кандидат от христиан-демократов на вашем участке. Ни фига себе, думаю, куда дошла наша демократия. Скоро кандидаты в президенты электорату звонить будут. Охотно говорю с человеком по имени Бадри Лазиашвили. Он такой приветливый, дает мне свой мобильник, дает телефон Центральной избирательной комиссии, дает адрес своего штаба, приглашает звонить и заходить, если мне что надо. Прямо чудеса, граждане. Но я люблю искреннюю любовь. А политики перед выборами демонстрируют продажную, за голос. И они так жалки в этот момент, что хочется всем им дать по голосу – и чтобы они все вместе уехали куда-нибудь из этой страны. Все – и оппозиция, и «позиция». И чтоб из тех, кто остался, выделились люди с чувством юмора и чувством меры. И чтоб совесть была им не чужда. Слушайте, у нас просто ренессанс тимуровского движения! (если еще кто помнит, что это было такое.) Из полного забвения вытащены бедные старушки, чтобы пожать им руки, на обозрение общественности предъявлены все разбитые дороги и заржавевшие линии водопровода. Кандидаты бегают по стране и кричат в мегафоны: люди, я ваш плоть от плоти, я тут вырос, это просто безобразие, что до сих пор тут нету автобуса, идущего в центр. Начнем с правящих. На фото их постер. Прямо не знаю, были ли глаза у того, кто повесил его рядом с Чаплином и с выбоинами на стенке. «Еще много предстоит сделать», говорит надпись, это предвыборный слоган наших правящих. Фоном идут угрюмые ролики действующего тбилисского мэра, где он скучно взвешивает мясо, неискрометно печет хлеб и лицемерно пожимает руки пенсионерам. Фоном к роликам идут утверждения оппозиции, что на себя самое аппарат мэрии тратит больше, чем на все здравоохранение столицы. И я опущу то, что говорят про мэрскую жену. Теперь оппозиция. Оставим методы: неумелый пиар, глупые нападки друг на друга, апелляции к другим странам. Сосредоточимся на главном вопросе: почему оппозиция никак не может договориться между собой?! Почему все они, каждый, хотят быть мэрами и президентами?! Если ты спасаешь страну от гибели, так спасай! А если ты хочешь только рулить, то так и говори – хочу, мол, тоже, может, у меня получится лучше, - а не кликушествуй о погибели, к которой все мы якобы катимся. В травмированной стране это как-то даже нечестно. Потому что мы всякий раз вздрагиваем.
Вчера была на дивном мероприятии. Внимание. Пригласили
людей, чтобы представить им один гражданский проект. Нормальный: речь идет о
борьбе против домашнего насилия. Справедливо, нужно, важно. Имеет место, и еще
как. Невидимые миру слезы. Поломанные ребра. Убитые люди. Искалеченные судьбы.
Инцест. Суициды. Понятно, да? Все это домашнее насилие.
Проект: собрать некую группу мужчин, объяснить им, что
женщин бить нельзя, напитать правильными словами и эмоциями, сделать их
тренерами - и отпустить нести правильные установки другим мужчинам. Ну, ничего,
тоже нормально. Пусть идут расскажут. Плохому ж не научат, а те своим больше
поверят, может быть. Учить бойцов невидимого фронта собрали в Тбилиси, из трех
соседних стран. И вот перед началом тренинга приглашают нас, гражданскую
общественность, – проект показать, а заодно рассказать, как хорошо прошли в
ноябре-декабре «16 Дней против гендерного насилия» (об этом я уже писала тут у
себя – это где на постере женщина с заклеенным ртом http://caucasia.at.ua/blog/bitye/2009-12-02-12).
И вот приглашают нас в один из лучших отелей, усаживают
за столики, разносят даже вино (это в два-то часа дня). Тут с нами парочка
парламентариев, посол США, хоть и недолго, дипломаты и журналисты, а также цвет
женского движения. И вот что нам говорят.
Нам говорят: а вы знаете, что есть домашнее насилие? Вы
знаете, что это плохо? Вы в курсе, вообще, что мужчины бьют женщин?! Мужья и
партнеры. А также бывшие мужья и партнеры. Вы слышали вообще, что женщин,
представьте себе, насилуют?
Нам говорят: вот у нас тренинг будет проводить г-н такой-то
– он очень известный, знаменитый, просто гениальный эксперт в этом вопросе! Превосходная
характеристика эксперта звучит раз десять из разных уст, а эксперт улыбается скромно
и с достоинством. Наконец, когда анонсы гениальности достигли апогея, выходит
сам – и удручающе долго говорит. Я не дотерпела и ушла минуте на тридцатой, не
дождавшись апофеоза.
Знаменитый эксперт говорил: нельзя бить женщин ни при
каких обстоятельствах! Только плохой мужчина бьет женщину. И потому хорошие
мужчины должны объяснить всем, что так делать нельзя. Эти несложные мысли
варьировались экспертом так и эдак, в разных упаковках, наполнялись эмоциями
воодушевления и чуть ли не экстаза. Встаньте, женщины, чтобы мы могли
посмотреть на вас. Он сказал даже, что мы пойдем до конца и победим это зло. То
есть больше не будет домашнего насилия. (Дайте вот только тренинг проведу).
Подчеркну еще раз: на прием были приглашены национальные
люди, которые, пардон, собаку съели на этой проблеме. Социологи, психологи,
активисты, организаторы убежищ для битых жен. Женщины из НПО. Они сидели
серьезные-серьезные и старательно следили за мимикой, чтоб не обидеть эксперта.
Не, ребята, ну так же нельзя.
Представим конгресс кардиологов. А там говорят: сейчас
перед вами выступит звезда кардиологии, ой что будет. Выходит звезда и говорит:
знаете, у человека есть сердце! Правда-правда! Оно вот такое, вот тут. Чтоб
кровь качать. Без него нельзя. И у него там аорта! И все это эмоционально, с
воодушевлением. Живенько так, живенько.
..Я уже не говорю, что для борьбы с домашним насилием
борцам не обязательно устраивать фуршеты в пятизвездочных гостиницах. Кстати,
знаменитый эксперт и будущие тренеры живут там же. Ежели прикинуть, то этих
расходов хватило бы на полгода жизни небольшому шелтеру.
В общем, демократия делает свое дело. Я поехала в ООН – и убедилась. Вот смотрите. Есть Комиссия по положению женщин, у нее очередная сессия, официальная программа, регламент, повестка дня. Все это – для правительственных делегаций. Они сидят вон там, в этом зале, с большим экраном и микрофонами. Сидят и читают по бумажкам, в основном. И в основном – мужчины. Девчат там мало. Но демократию надо соблюдать? Надо. И вот демократия – на отдельно взятом балконе. Спасибо, тут тоже есть кресла и даже гнезда для ноутов, и даже вай-фай. Сиди слушай. Только микрофонов нет. Слушай в одностороннем порядке. Все ж прозрачность. И вот они там говорят-говорят, а мы слушаем-слушаем - да и устанем. Их же слушать – надо привычку иметь, или хоть тяжелое детство в комсомоле. У кого нету такого бэкграунда, засыпают прямо на ходу. Но если прислушаться, можно уловить, что многое с нашей же подачи говорят! Без нас они давно думали бы, что у них золотой век. Мы им рассказываем об основных проблемах, статистику собираем, напоминаем о конвенциях, резолюциях – которые они когда-то приняли. Кто рассказывает все это чиновникам? Да неправительственные же. И сюда за тем приехали – присмотреть за ними, правительственными. А они гордые все, с галстуками, все ребята. А мы тут с куртками под мышкой, с ноутами наперевес – скитаемся по балконам. Демократию им делаем. На одну из наших девчачих встреч забрела пара правительственных центрально-азиатских джигитов. Неправительственные женщины из этой страны только что говорили глубокие и по-настоящему серьезные вещи – и вот дают слово одному из этих парней. Начинает читать по бумажке - такие правильные-правильные слова, и так долго! Бог мой, сидим смотрим, как на инопланетянина. Какой век вообще на дворе? Наконец застеснялся, свернул свое выступление. Угадайте, что было дальше. А вот и неправильно. Его наградили АПЛОДИСМЕНТАМИ. Правда-правда. Смотрели любовно, улыбались как на дитятю. Только что на табуретку не поставили. Демократия, однако. Опять же, мущщина.
Вчера я опять была у беженцев. Как-то так складывается жизнь, что у меня много контактов с ними – и по работе, и по жизни. Слово «беженец» мы употребляем абсолютно спокойно, не заботясь о большой политкорректности и вообще не играя в эти игры. По международной правовой терминологии, если ты утратил крышу над головой и убежал в другую страну, то ты – беженец; а если внутри своей – то ты вынужденно-переселенное лицо. А не все ль тебе равно, если для тебя везде чужбина – после твоего обжитого. Тем более если твое родное государство часто оказывается не то что двоюродным, а – вообще чужим. (Кстати, сколько беженцев я знаю – ни для одного из них государство не оказалось родным – вот что потрясает). И вот в одной такой семье я побывала. Пошла к ним с простой целью. Моя подруга Эльвира Горюхина, которая работает в «Новой газете» и много пишет о Грузии, - Эльвира Николаевна попросила меня снять эту семью. Сделать их групповой портрет. Не знаю, для газеты ей надо или просто - дружит она с ними. И вот я пошла. Ну вот сколько несчастий может вместить одна семья? Пересказываю вкратце. Около 30 лет они вместе – Света и Гиони Ципиани . Света русская, Гиони – сван, то есть грузин. Всего-то лет десять прожили нормально, в Сухуми, у них была нормальная квартира, нормальная работа. Потом началось. Война, на город летят бомбы, мужа нет, она одна с детьми. Тревога, неизвестность, электричества нет, еда на исходе. На руках дети, им 10, 8 и 3 года. Занимаясь хозяйством, Света вышла на балкон, под вечер, - и тут ее ранили. Вот так просто – вышла что-то взять на балконе. Или повесить детские одежки. Бац – и в нее впилась пуля. Еще хорошо, что это был рикошет, отскочила от косяка. Но пробила насквозь плечо, в районе ключицы. Кровь, провалы сознания, до смерти перепуганные дети, нет света, никого рядом. Лечили осторожно, потихоньку – спасали свои, соседи, знакомые: абхаз, армянин, русская медсестра. Потом надо было выбраться из ставшего вражеским Сухуми. Детей надо было отправить отдельно, со старой бабушкой. Потом вызволить брата, кое-как, конспиративно. Потом раненая Света отправилась сама. О муже известий не было никаких. И он ничего не знал о ней и дочках. Потом она искала его. Нашла. Наконец они воссоединились в Тбилиси, в случайных двух комнатках, впятером. Голодали, холодали. Напарывались на равнодушие, неприязнь, враждебность. Вызволяли слепого отца Гиони из Сухуми. Старшую дочку украли замуж. Много чего перенесли. Потом как-то, вроде бы, чуть-чуть стало подзарастать. В Кодорском ущелье, вроде, стало можно жить. Гиони родом оттуда. Давай поедем? Ну давай. Все легче на земле. И детям будем помогать. Оставили свои три-на-три (метра) комнаты дочкам-студенткам и уехали в деревню. Много работали, пахали, держали скот, растили сад. И вот вроде чуть-чуть наметилось что-то вроде оптимизма. И вдруг – ббббац! – август 2008-го. Вся семья была у родителей – дочки, зятья, внучки. Все сели в машину и уехали в чем были. И вот они второй раз беженцы. Представляете? А говорят, что бомба не падает два раз в одно и то же место. Падает, еще как. И вот их – опять накрыло одной и той же бедой. Еще с той не справились – и вот новая, и точно такая же. Но это не все, внимание. Дальше идет самое поразительное. Самое потрясающее в этой истории все-таки не это дикое стечение обстоятельств. А то, что государство – наше родное демократическое государство – которое так любит свою демократию – которое с таким воодушевлением о ней говорит - это государство отказывает им в статусе беженцев. Им говорят: ах вы какие хитрые, еще раз схапать хотите? Вы уже один раз получили как беженцы, идите отсюда. Вон у вас целых две комнаты – три на три каждая. Ципиани говорят: но там живут наши дети, они выросли, у них уже свои дети. На них наорал какой-то чиновник в министерстве по беженцам. Им кричат: сядьте и сидите в своих трехметровых комнатах. Они спрашивают: но как же дом, который мы построили и потеряли в Кодори? На это министерство ничего не говорит. Просто смотрит на них подозрительно и тупо.
В Узбекистане, как и в других пост-советских странах, вскоре
после 1995 года (Пекинской Всемирной женской конференции) начались разные гендерные
дела – исследования, опросы, мониторинги, семинары и тренинги. Действовали
разные программы, они работали при разных международных институтах – ОБСЕ,
фонде Сороса, некоторых посольствах, в том числе – Швейцарском. Программы, при
несколько разнящихся приоритетах, работали на более-менее сходные темы: что
женщина тоже человек; что бить, насиловать, продавать и покупать ее нельзя; что
ежели желает, она может и должна делать профессиональную карьеру; что женщины
могут и должны (если хотят, а они хотят!) быть представлены во власти; что
стереотипный подход к людям вреден и ломает их судьбы; что насилие – зло и
преступление; и что у мужчин много своих специфических проблем.
Программа при Швейцарском
посольстве была активна и успешна, с ней сотрудничало много хороших и умных
людей. Она работала с государственным Женсоветом, с парламентом, с правительственными
людьми и университетами – дипломатично лавируя, надолго пережила другие. Узбекистан
хотел выглядеть приличной страной – и старательно делал вид, что находится в
русле мировых тенденций.
Но потом на свет
появились другие государственные концепции – исторического прошлого как базиса
для правильного развития, возрожденной духовности, традиционных ценностей и тп.
Начали прижимать общественные
организации. Чего это онитам шебуршат о
правах человека? Что это за гранты у них? Откуда? Почему без нашего ведома? «Энпэошникам»
стали закручивать гайки. Прижимать журналистов. После Андижана-2005 это стало
приобретать форму последовательной политики. (И тут бы рассказать, как мы у
себя в Тбилиси уже в июле показали фотовыставку о майском Андижане – но сегодня
я не смею называть никаких имен. К чему это я? А к тому, что тогда еще можно
было – взять и привезти в другую страну выставку о расправе над людьми. Тогда
можно было. Сейчас там тотальный страх, я пишу на разные адреса бывших коллег –
и мне НИКТО не отвечает.)
Уже шло давление по всем
направлениям, но Швейцарская программа держалась. Она прекратила свое
существование, пожалуй, последней.
Ну хорошо, прекратила!
Поменялся государственный вектор – и прекратила. Бывает. Ну, закройте ее, если
не нравится, попросите Швейцарию свернуть это вредное дело. Удалите книги из
библиотек, вычеркните курсы из учебных программ, не берите на работу
засветившихся профессоров. Нет, государству этого показалось мало. Ему захотелось
провести расследование. А поскольку за эти годы накопились тысячи, десятки (а
может, и сотни) тысяч людей, так или иначе связанных с идеей гендерного равенства
– то провести полноценное исследование было бы затруднительно. Тогда решили
сделать по минимуму, но - ярко. Понаписано гендеристами много – пойди перечитай,
да пойми еще! С тем, что снято, – проще. Картинки же. Доступно. Так Умидин
альбом стал «вещдоком», а сама Умида – главным обвиняемым лицом.
…Это Умида-то! Она просто
дала свои фотки, снятые ею в разные годы в разных кишлаках. Дала в престижный
альбом, в авторитетный, в практически государственный! Она никогда не была ни
ключевой, ни сколько-нибудь заметной персоной программы - ни почетным
участником, ни хроническим грантополучателем, ни лидером, ни координатором…
Я хочу сказать, что даже
самое воспаленное сознание не может расценивать ее как за что-то ответственную в
этой программе. Логики нет, смысл не
просматривается. Ощущение сна и абсурда.
...И еще: остро хочется узнать,
что думает обо всем этом Швейцарское посольство. Не может же оно ничего не
думать? Посольство хорошей страны – озабоченной правами человека во всем мире.
УЖ ЛУЧШЕ ОТВЕТНЫЙ ФИНГАЛ постер с нынешней кампании. Что можно сказать запечатанным ртом?
Опять актуально взгрустнулось на тему "16 Дней против гендерного насилия". Я про иллюстрации - постеры разные, открытки, лого... На всех - женщины с фингалами, с печатью на ртах, со слезами и мУкой в лице. Да что ж это такое?! Это что - руководство по рукоприкладству? Реклама неправильных отношений? Да покажите ж вы протест! Покажите отпор! Дайте горячий глаз, выражение гнева, ответный синяк кому надо, в крайнем случае! Ибо мы не жертвы, нет - просто мы иногда попадаем в обстоятельства. И нужна сила, чтобы выбраться из них. Нужна воля. Нужна поддержка извне.
Вот для чего, по мне, нужны акции, подобные "16 Дням"
Сегодня я была приглашена на мероприятие в национальный парламент - в числе других деятельниц и деятелей гражданского общества.
Оно было в рамках кампании "16 Дней против гендерного насилия". Те, кто в курсе, хорошо понимают, о чем речь. Это когда мы шестнадцать дней кряду рассказываем друг другу, что насилие над женщинами - это очень плохо. Еще в эти дни принято просматривать правильные домодельные фильмы и раздавать постеры с изображениями несчастных жертв. И вот нынче организаторы совершили прорыв - создали свою Декларацию для мужчин, что они, дескать, стоят за права женщин. Документ обнародовали перед собравшимися и дали подписать присутствующим мужчинам. Они подходили по одному подписывать, а элегантная заместительница спикера жала им руку за это.
В общем, как всегда, - бей своих, чтоб чужие боялись. Сказано же: войны не будет. Но - будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется В Питере на днях прошел Марш против ненависти ... Читать дальше »
ЯРМАРКА 
ЗА ОДНОГО МЕЖДУНАРОДНОГО
КТО ПРА 
ЛОВКАЧИ КАКИЕ
НИКТО НЕ ЗАСТУПИТСЯ?
УЖ ЛУЧШЕ ОТВЕТНЫЙ ФИНГАЛ
ГЕНДЕРНЫЙ АТТРАКЦИОН